Люди пережившие рак желудка
Медики, занятые в сфере онкологии знают, как важно, когда родственники больного даже на терминальной стадии, не теряя надежды ищут способы помочь близкому и прилагают все усилия, чтобы найти ответ на вопрос: можно ли победить рак желудка? В любом случае, повлиять на опухоль и состояние больного можно. Если уничтожить его можно не всегда, то отвоевать у болезни время и дать возможность близким поговорить о главном можно.
Лечение рака желудка, в зависимости от стадии, включает такие методы, как хирургическое вмешательство, химиотерапия, таргетная и лучевая терапия. Конечно, выбор необходимого комплекса лечения зависит от стадии, на которой была обнаружена опухоль.
Отличительной особенностью рака желудка является склонность к метастазам в поджелудочную железу и другие органы пищеварения. Всего выделяют четыре стадии, помимо, так называемой, «нулевой», когда опухолевые клетки только начинают размножаться в пределах маленького участка слизистой оболочки желудка.
- 1 стадия — грибовидный (полиповидный) рак желудка. Он четко отграничен от здоровых тканей, имеет экзофитный рост, то есть не уходит в ткань, а только соединяется с ней «ножкой».
- 2 стадия — блюдцеобразный и чашевидный рак желудка. На этой стадии опухоль имеет ясные контуры и приподнятые края.
- 3 стадия — язвенно-инфильтративный (изъязвляющийся) рак желудка. Это стадия, когда опухоль не отделена четкими границами от стенки органа.
- 4 стадия — терминальная — диффузный рак желудка. Характеризуется утолщением всей стенки органа. Весь желудок в итоге представляет собой единую толстостенную трубку.
Рак желудка I стадии характеризуется поражением слизистой оболочки желудка и не распространяется на ткани. В случае, если такая опухоль вовремя диагностирована, для её излечения достаточно эндоскопической операции. Эта процедура проводится при помощи специального эндоскопа, который вводится в желудок через ротовую полость. То есть, операция происходит без разрезов. Чем более запущена опухоль, тем более радикальное лечение может потребоваться.
Методы лечения рака желудка
Остановимся подробнее на методах лечения, которые используются в современной онкологии. Традиционно считается, что единственный способ, который дает максимально благоприятный прогноз, это операция. Очень часто хирургическое вмешательство сочетается с лучевой и химиотерапией.
Хирургическое лечение рака желудка
Если опухоль желудка экзофитная, четко ограничена, чаще всего необходима резекция, то есть удаление части тканей желудка. Лечение рака желудка начальной стадии возможно также с помощью эндоскопической резекции слизистой, о которой уже было сказано.
Гастрэктомия — частный и крайний случай хирургического лечения опухоли желудка — процедура удаления желудка целиком. Взамен удалённого желудка специалист формирует конструкцию из петель тонкого кишечника, состоящий из петель тонкого кишечника. Такое лечение требуется, если возникли опухоли тела желудка или его средней части. Этот метод иногда применяют даже без дополнительных методов терапии.
Химиотерапия рака желудка
Обычно химиотерапия не может являться самостоятельным методом лечения. Её назначают перед операцией, для подготовки, и после — для того, чтобы очистить здоровые ткани от возможных микрометастазов. Химиотерапию используют при раке желудка 2-й стадии, а иногда и на первом этапе заболевания. Для снижения вероятности рецидива химиотерапии достаточно. Даже при неоперабельном раке желудка четвёртой стадии применение химиотерапии может улучшить состояние и самочувствие пациента.
Таргетная терапия
Один из самых прогрессивных методов лечения. При таргетной терапии с лекарствами вводятся активные вещества, созданные специально для борьбы с раковыми клетками определённого типа. Такой способ работает точечно, практически не оказывая влияние на здоровые ткани, однако, над повышением её эффективности до сих пор работают врачи всего мира. Таргетная терапия рака желудка может работать самостоятельно и в комплексе с прочими способами лечения, и может применяться при любой степени рака.
Лучевая терапия (радиотерапия) рака желудка
Метод, применяемый в комплексе с химиотерапией и хирургическим лечением. С ее помощью повреждение здоровых тканей минимально, так как оказывается точечное воздействие опухолевые клетки. Главная её функция — уменьшение боли, даже при наличии метастазов. Этот метод не является лечебным сам по себе, но очень облегчает состояние пациента, помогает уменьшить страдания, продлить жизнь, и может применяться до 4-й стадии рака желудка включительно.
Паллиативная помощь
По сути, это не лечение, а создание максимально комфортных условий для жизни, включающих обезболивание и препаратное сдерживание роста опухоли. Это основное направление оказания помощи больным при 4-й стадии рака. Такую терапию необходимо проводить для устранения симптомов, которые приносят пациенту и его близким мучения — сильная боль, тошнота и рвота, головокружения, кровотечения.
Неоперабельная (неудаляемая) опухоль желудка тоже требует лечебных мер.
- В таком случае можно провести гастростому — искусственный ввод пищевого канала в желудок через брюшную стенку, что позволит получать питание для жизнедеятельности.
- Выстроить обходное соустье между петлями кишечника и желудком — то есть собрать «лабиринт», по которому пища сможет беспрепятственно проходить.
- Использовать метод эндолюминальной лазеротерапии, то есть разрезать опухоль с помощью лазера, который вводится через рот. Это необходимо в тех случаях, когда вход в желудок перекрывается опухолью.
Выживаемость при раке желудка
Как правило, статистика выживаемости ведётся в пятилетней перспективе. То есть, сколько пациентов продолжает жить не менее пяти лет после проведённого лечения.
При профессиональном лечении выживаемость при раке желудка такова:
- 0 стадия, при условии её своевременного обнаружения подлежит полному излечению.
- I стадия — это всего 10–20% всех поставленных диагнозов. Выживаемость при ней достаточно высока. Это 60–80%.
- II–III степени заболевания, которые поражают региональные лимфоузлы характеризуются выживаемостью в пределах 15–50%.
- IV стадия заболевания — это половина диагнозов, а пятилетняя выживаемость при этом — не выше 5–7%, так как для этой стадии характерно обширное метастазирование в другие органы.
Опухоли ЖКТ являются крайне распространёнными видами рака. Особенно часто рак желудка диагностируются в Японии. Скорее всего, это связано с диетой. Высокое содержание крахмала в пище может быть канцерогенным фактором. Однако, при самой высокой заболеваемости, в Японии же отмечается и самая низкая смертность от этого диагноза. Дело в том, что правительство принимает во внимание высокие риски и обязывает граждан проходить регулярные обследования, что позволяет обнаруживать опухоли на нулевых и первых стадиях, когда прогноз лечения самый благоприятный. И, конечно, опыт японских специалистов играет очень большую роль. Поэтому при выборе места лечения следует обращать внимание на региональный опыт в данном вопросе.
Однако, в России давно и успешно действует немало клиник, в которых работает множество превосходных специалистов, которые специализируются на данном диагнозе. Одна из таких клиник по лечению рака желудка в Москве и в Краснодаре — это Европейская клиника. Также, при выборе клиники очень важно обратить внимание на то, насколько успешно специалисты могут бороться с сопутствующими осложнениями. В любом случае, абсолютно безнадёжных состояний в онкологии не бывает, и помочь даже при самом тяжёлом диагнозе можно. Правильная квалифицированная помощь способна предоставить любому пациенту ещё несколько дней, недель, месяцев и даже лет, так необходимых больному и его близким.
Источник
В продолжении предыдущей статьи, в которой я рассказывала о том, почему случаев с грустным концом в интернете больше, чем с хорошим, я решил писать о случаях счастливого конца, которые узнала от пациентов онкодиспансеров, соц сетей при личном общении и церквей.
Врачебная комиссия онкодиспансера г. Ярославль , апрель 2020 года. Нас, ждущих решения консилиума человек 30. 70% пациентов женщины, все возраста 50+. 30% мужчины- из них двое совсем молодых, остальные 60+. Все сидят довольно бодрые, только один парень скукожился в уголку и спит. Потом я узнала, что он, как и я приезжий из другого города и его вымотала долгая дорога. Среди всей компании только я сижу и дергаюсь в неприятном ожидании, остальные читают книги или общаются между собой. Женщина, сидевшая рядом со мной обратилась ко мне
-Первый раз что ли в таком месте находитесь?
-Да, первый..неприятно это все…
-Ну да, ты вон молодая какая, что у тебя? Грудь или матка?
-Нет, я здорова, я за отца сижу. Он из деревни у меня, что бы его не возить по больницам, сама езжу…Вот выписали второй раз уже отсюда, но в этот раз с нехорошими новостями. Жду вот, что бы хоть что то внятное услышать..
-Молодец какая! А я дочери не разрешаю со мной ходить, не на что тут смотреть. Да я и сама набегами уже тут, проверяюсь раз в 3 месяца и снова домой. (тут она как то судорожно вздыхает, как будто что то где то заболело, на мой вопросительный и испуганный взгляд улыбается и говорит) Желудок у меня, поздно уже заметили, порезали немножко, но все то не убрать сказали. Метастазы дало в поджелудочную, хожу вот проверяюсь теперь, что б не росло
-А химию вам делали (это самая моя животрепещущая тема, поэтому спрашиваю у всех опыт в этом деле)
-Ну а как же, и не один раз! (Наличие волос было не определить, женщина сидела в шапке) Ничего страшного, всем тут делают, будь она не ладна. Мне лук высаживать, помидоры, а они мне химию назначили на май, вот как успеть не знаю нынче. После капельниц то особо не поделаешь делов. Рассады нынче насадила….( и начинает рассказывать про свои огородные успехи)
Знаете, первое , что меня удивило, это тот факт, что рассада волновала женщину куда больше, чем то, что она сидит в ожидании решения комиссии. Вскользь она сказала о том, что живет так уже 6 лет и ей порядком надоело тратить свое время на лечение, “Когда хоть этот рак уйдет уже!”-говорит она. Но ее рак не уйдет, опухоль удалить до конца не удалось, метастазы упорно не хотели покидать ее, но при всем этом она жива и выглядит более чем хорошо. Ведет активный образ жизни, строит планы, что через 2 года нужно поменять сруб на колодце, а через 4 года внучка заканчивает школу, надо картошки побольше сажать на продажу, что бы ей на университет отложить. В какой то момент выходила медсестра и спрашивала о том, как у нее дела с непроходимостью. Женщина ответила что изменений нет, может другое лекарство назначат? Либо она до конца не понимала, что с ней происходит, либо она действительно относилась к болячке со здоровым пофигизмом. Мол поболит и пройдет, некогда на это внимание обращать, рассада ждать не будет. Мое заключение выдали раньше, чем ее, поэтому я не знаю, что ждало ее впереди с точки зрения врачей. А с точки зрения ее самой- ничего страшного с ней не произошло. Да, болит, да есть неудобства, но это все ерунда в сравнении с планами, которые она задумала…И что то мне подсказывает, что она с таким настроем их осуществит!
Источник
26 апреля 2018 — 3 года и 4 дня после гастроэктомии
22 апреля я отпраздновала три года со дня операции. Тогда я распрощалась со своим желудком и находящейся в нем аденокарциномой. Эта запись о том, на что может быть похожа жизнь через три года после лечения рака желудка 3 стадии. Как всегда, я очень надеюсь, что наблюдения за собой, помогут не только мне самой, но и людям, которые недавно столкнулись с похожим диагнозом или уже начинают обживаться в новом теле, где нет желудка. А также тем, кто поддерживает больных раком желудка.
Текст будет длинным. По себе помню, что я вычитывала от первой до последней буквы дневники людей, перенесших гастроэктомию, в надежде узнать, что же там в будущем. А когда было уже нечего читать, я читала все заново в поисках упущенных деталей. Мне были интересны нюансы обыденной жизни: что они едят, как долго они едят, куда они ходят гулять, как они спят, что их радует. Из этих дневников я старалась составить хотя бы примерную карту собственного будущего. Мне очень помогло.
Итак, предыдущая запись была сделана очень давно (1 год и 10 месяцев назад). Люди даже стали писать мне на личную почту с вопросом жива ли я. Всем ответила в письмах. Я жива. Жива на 200%. Перестала писать потому, что уже привыкла к новой жизни, и мой безжелудочный быт перестал состоять из маленьких подвигов и преодолений. В общем, не было достойных сюжетов)))
Правда неделю назад у меня случилось одно гастрономическое достижение: я съела 2,5 пышки с сахарной пудрой! Это практически история победы над собой. Я очень боялась пышек. Если я представляла себе еду, которая может мне причинить много проблем, то это ПЫШКИ. Но вот недавно мы с сыном и племяшками зашли в пышечную на Конюшенной улице. Я намеревалась просто попить чаю и даже не смотреть в сторону пышек. Но дети ели так вкусно… Я подумала: «в крайнем случае меня накроет демпингом и гипогликемическим приступом одновременно…но ведь не впервой…отсижусь на скамеечке…а ведь может и обойдется…». Я оооооочень медленно съела первую пышку (все остальные съели за это время 10), потом я также медленно съела вторую (все остальные съели еще по 10). а потом еще еще половинку. которая уже не поместилась в детей. И (тадам!) даже тяжести в животе не было. Не так они были страшны, эти пышки, как я себе представляла. Обычная сухая печенюха может причинить гораздо больше сложностей. В записи от 22 апреля 2016 надо было писать не про «последнюю пышку», а про «крайнюю», как говорят моряки и летчики.
Перехожу к делу.
Через три года после гастроэктомии…
Я могу есть практически все, но при трех условиях: есть медленно, жевать тщательно и не начинать с углеводов. Эти привычки спасают от демпингов и приступов реактивной гипогликемии (резкое падение сахара в крови). Начинать с белков или жиров мне посоветовал мой хирург (Ельцин С.С.) и это всегда работает. В качестве тизера напишу, что теперь я могу есть йогуртовые торты, пиццу, макароны, бутерброды с мясом или рыбой, запеканки, сырые фрукты и овощи. Подробнее читайте в списке в конце текста.
Я могу работать и находиться больше 6 часов без еды, не теряя энергии. Помню этот страх первых шести месяцев: уйти далеко от собственной кухни и остаться надолго без еды. На фоне астении мне было страшно потратить каждую калорию без возможности быстро восполнить ее едой.
Уже через 1,5 года, когда мои 8 килограмм вернулись ко мне, я смогла и уходить из дома надолго, и путешествовать, и ездить в командировки, и даже пару раз провести 8-часовые мероприятия на сцене без возможности отлучиться поесть.
Справедливости ради стоит сказать, что ежедневный 8-часовой рабочий день – это не самый удобный график, потому что бывают часы и дни тотального падения энергии, когда нужно просто прикинуться опоссумом и отлежаться.
Я могу есть в общепите. Даже в фастфуде могу кофе выпить. Я не рискну есть уличную еду, но обычное кафе, ресторан или столовая – совершенно нормально переносятся моим организмом. В первый год я была уверена, что двери кафе для меня теперь навсегда закрыты, ведь больше нет желудка, а без него нет и защиты организма от бактерий. Но за три года у меня не было ни одного отравления (ну или они прошли как-то незаметно для меня).
Я могу устоять перед многими вирусами. С апреля 2015 года я ни разу не болела ОРВИ и только 1 раз кишечным гриппом, тогда как мои близкие осенью и весной успевают несколько раз заболеть этими благородными Петербургскими заболеваниями. Причем, если болеет ребенок, то это именно я сражаюсь на передовой под открытым вирусным огнем: бегаю с тазиками, обтираю мутную физиономию «тошнящегося», меняю полотенца и даю лекарства. И вот: заразилась только один раз.
Я могу выдерживать физические нагрузки: таскать сумку с ноутбуком весь день, быть на ногах по 7-10 часов к ряду, подниматься на десятый этаж по лестнице без усталости, ходить на длинные расстояния, бегать за транспортом на каблуках и все прочее в этом духе. Кстати, по желанию сорваться побежать, чтобы успеть на автобус или троллейбус, я диагностирую хороший уровень энергии.
Я могу спать в любой позе. Первые 6 месяцев после операции я спала сидя. В какой-то момент мне казалось, что мой копчик снова превращается в хвост, так он остро мною ощущался. После второй операции по реконстукции анастамоза желчь перестала иметь открытый выход в мой пищевод, и я теперь могу спать хоть вверх ногами. А также я могу нагибаться после еды, приседать и вообще свободно двигаться. Больше не надо «стоять столбиком».
Я могу жить и радоваться жизни. Ко мне вернулись все мои хобби и интересы, которые были до операции. Я по-прежнему хожу в музеи, кино и театры, езжу в путешествия, пою и танцую при желании, иногда снимаюсь в кино. Как и многие люди в похожей ситуации, я снова начала ценить те вещи, которые раньше считались чем-то самим собой разумеющимся. «Безнаказанно» съесть кусок торта, спать на животе, весь день быть бодрой и хорошо соображать, посмотреть закат – это же все просто праздник какой-то. А еще я стала свидетелем того, как быстро вырос мой сын. У него вдруг в один момент отросли усы и сломался голос. Вот: я – уже мама подростка, а когда начала лечение, была мамой маленького мальчика.
Побочные эффекты и синдромы через три года после гастроэктомии
Демпинг синдром
Сейчас он случается очень редко, как и обещал мне хирург. Первый год демпинг накрывал мой организм почти после каждого приема пищи, даже после двух ложек гречки с маслом. Он был очень ярко выражен: сильно билось сердце, пробивал пот, поднималась температура, кружилась голова, охватывала слабость. Сейчас демпинг случается только тогда, когда я позволяю себе очень быстро съесть что-то большое и проявляется либо сонливостью, либо каким-то одним из прежних проявлений, например, только сердцебиением. Важно, что 90% демпингов я могу избежать, если не буду хулиганить.
Реактивная гипогликемия
На английском люди называют этот приступ эпично: «sugar crash» – крах сахара или сахарный обвал. Это резкое падение уровня сахара в крови, вызванное выбросом большого количества инсулина в ответ на очень быстрое поступление углеводов в организм. Ощущается очень противно. Сначала происходит внезапное падение настроения, раздражение, даже иногда злость. Все как-то эмоционально меркнет. Потом появляется ощущение, похожее на захватывание духа, как на качелях, но только с негативным оттенком, как от страха. Затем слабость в коленях и локтях, жар, дрожь во всем организме, усталость, помутнение зрения и потом хоть падай на месте. На этапе локтей лучше бы уже принять меры, так как в этот момент уровень сахара в крови может быть меньше 2, а это уже очень опасно. Сладкий чай, таблетка глюкозы, кусочек сахара помогут быстрее, чем конфетка или печенье.
Первый год я носила с собой Акучек и при таких состояниях измеряла уровень сахара. Но сейчас «я узнаю эту мелодию с первой ноты» и сразу съедаю пакетик сахара. Как и в случае с демпингом, 90% гипогликемических приступов я могу предугадать и избежать.
Непроходимость анастамоза
Застревание пищи в анастомозе было обычной историей в самом начале пути. Я помню, как не могла проглотить черничину, маленькую горошинку зерненого творога, одну «хлопьинку» овсянки. Чтобы справиться с вопросом, я делала бужирование и дилатацию для расширения отверстия в анастомозе и это очень помогло. (Кому интересно, делала это у прекрасного специалиста Щетинина Виктора Николаевича). Совсем недавно я поняла, что в сужении анастамоза в первые месяцы был свой смысл: меня не одолевали демпинги, потому что пища поступала в организм буквально по капелькам.
Сейчас эта проблема возникает очень редко. Иногда из-за какого-то небольшого кусочка возникает целый затор, а иногда даже недобросовестно прожёванная мандариновая долька пролетает незаметно.
Если пища застревает, то ощущение не из приятных: больно и трудно дышать и говорить. Надеяться, что глоток воды поможет ситуации, не стоит. И ждать, что на помощь придет гравитация и все провалится, тоже не стоит. Там в пищеводе происходит интересный процесс: кажется, что застрявший кусочек стимулирует выделение прозрачной и вязкой секреции, которая его обволакивает и еще больше заполняет объем пищевода. Короче, простите за мой французский, но надо не мучиться, а просто пойти и извлечь все это из себя. Тяжело описать как именно это сделать. Могу посоветовать получше наклониться, чтобы пищевод тоже был обратно наклонен в сторону «входа». Дальше организм сообразит.
Сбой в усвоении витаминов и микроэлементов
В первый год я делала исследование на витамины и микроэлементы в организме. Результаты показали ферментную недостаточность. Креон был мне в помощь! Даже вес стал быстрее набираться.
Через два года, как и предупреждал меня химиотерапевт, закончился запас B12. Он был в несколько раз ниже нижней границы. Ситуация легко исправилась месячным курсом уколов цианокобаламина в мягкое место в родной поликлинике.
Уровень железа до февраля 2018 не поднимался выше 97. Прием таблеток не исправил ситуацию и я сделала три капельницы под наблюдением гематолога. И ( вуаля) 107. Такого праздника на моей улицы еще не было. Организм при 107 гораздо лучше чувствует себя, чем при 97.
Желчные пары и рвота
Это мой кошмар первые 7 месяцев после операции. Желчь, как лава, поднималась в пищевод и все обжигала. Мне было больно пить даже воду. Спасла операция по реконструкции анастамоза, которую, как и гастроэктомию, сделал Сергей Станиславович Ельцин. После нее началась жизнь совсем другого качества. Сейчас, если я съем что-то очень желчегонное, я могу ощущать пары желчи. Это не приятно, но все-таки не ужас-ужас-ужас. В такие моменты я просто сижу в постели вертикально и пью воду. Проходит минут за 15. Так что смешная рекомендация в одной больничной выписке «спать с возвышенным концом» больше не актуальна.
Ощущение «пробоины» в теле
Не сразу после операции, а где-то через 2 месяца, я стала испытывать ощущение «пробоины» в организме. Визуально снаружи человек без желудка выглядит абсолютно целым, но внутреннего ощущения целостности нет. В какие-то моменты первого года во время еды мое сознание даже визуализировало такую картинку: я проглатываю кусочек, а он проваливается в пропасть, в какую-то черную дыру.
Почти два в течение каждого дня было и тридцати минут без того, чтобы я мысленно не «нащупывала» то место, где был желудок. Я ощущала, что его нет.
Сейчас я не думаю об этом. Ощущение «пробоины» возникает очень редко в моменты какой-то физической слабости или стресса, но проходят очень быстро, особенно если переключаться на что-то очень хорошее.
До сих пор, те дни, когда я не вспоминаю о том, что у меня нет желудка — это самые счастливые дни.
Страх перед едой
Первые месяцы я боялась еды. Я боялась, что она причинит мне либо боль, либо усталость, либо вызовет извержение желчи. Однажды случилась даже паническая атака во время поедания обычного супа с овощами. Сейчас я ем спокойно, но бдительно))) Я всегда прикидываю, могу я это есть или нет, каковы могут быть последствия и пр. Но! Бывают такие подарки судьбы, когда в хорошей компании и в прекрасном настроении я просто ем и наслаждаюсь едой.
В общем, жизнь без желудка в моем случае мало чем отличается внешне от жизни обычного человека. Конечно. если вычеркнуть эти три года метаморфоз и представить, что сегодня прежняя Полина проснулась в этом новом теле, то она бы многому удивилась в течение дня. Но все-таки эта жизнь очень хороша.
Но этот дневник не только о жизни без желудка, он еще и о жизни с диагнозом «рак». А в этом вопросе для меня история на сегодняшний день еще не совсем закончилась. Перед новым годом в декабре 2017 у меня был найден метастаз в правом яичнике – прощальный подарок от аденокарциномы желудка. Правый яичник был вырезан, а мне назначен повторный курс химиотерапии Xelox (Капецтабин + Оксалиплатин). На сегодня 5 курсов позади. Впереди последний.
Этот метастаз – классика развития рака желудка у женщин. О нем меня сразу после гастроэктомии предупреждал мой хирург. И в принципе я поймала его достаточно рано. Этот метастаз зовется Метастазом Крутенберга.
Могла ли я сама повлиять на его появление, простимулировать или наоборот предотвратить? Скорее всего нет. Факторы, располагающие к его появлению – это мой относительно молодой возраст и 3 стадия исходного рака. Какая-то клеточка-диверсант уплыла по лимфе или крови, осела и в благоприятный момент ожила. Что стало этим благоприятным моментом – скачек ли иммунитета, влияние какого-то канцерогена, кармические недоработки – я не знаю. Я рада тому, что природа подарила девочками два яичника, и мой левый пока держится молодцом. Вырезать его заранее я пока не собираюсь. Теперь каждые три месяца делаю МРТ малого таза и УЗИ. Возможно, после последнего курса химии сделаю ПЭТ-КТ.
Кстати, этот курс химии я переношу гораздо легче, чем прошлый. Без астенических синдромов. За 5 дней я прихожу в порядок и продолжаю жить нормальной жизнью. Это еще одно доказательство того, что организм без желудка может быть сильным.
В завершение этого трактата хочу сказать, что со дня операции и в течение первого года были моменты, когда я не рассчитывала на полноценную жизнь или даже на жизнь вообще. Тогда мне очень помогали мои врачи: хирург Ельцин Сергей Станиславович и химиотерапевт Рыков Иван Владимирович. Они всегда говорили мне какие из моих состояний являются временными и говорили так, что я верила. Мне очень помогли дневники других людей и поддержка моих близких. Желаю каждому, кто столкнулся с этой болезнью, такой поддержки. И еще: я не жалею ни об одном дне прошедших трех лет. Все имело свой смысл.
Меню через три года после гастроэктомии
- Белки и жиры. Рыба, мясо, яйца, сыр — с самого начала составляли основу диеты и никуда с тех пор не уходили. Но сейчас я ем их не в виде пюре или суфле, а в самых обычных агрегатных состояниях: фарш, филе, стейк и пр. Еще я могу есть рыбу слабой соли (а однажды натрескалась даже сига холодного копчения, правда с последствиями). Я могу есть шашлык, но в оооочень ограниченном количестве. Удивлюсь, как в людей влезает по 3-4 шампура. Даже смотреть страшно. Паштет из печени – любовь этих двух лет. Но, конечно же, самоприготовленный. И да, спасибо тому, кто придумал студень!
- Овощи. Отварные, печеные и сыре. Помидоры, огурцы, перец, всякие разные салаты, включая рукколу и даже немного красного лука. Греческий салат снова в сборе. А еще я могу грызть морковку.
- Кислая капуста. Да! Я могу ее есть, особенно в сочетании с картофельным пюре.
- Фрукты. Все. В сыром виде. Особенно радуюсь, что могу есть виноград, мандарины и апельсины. Я не делаю из фруктов никаких пюре и смузи, ем обычным кусательно-жевательным способом.
- Хлеб. Очень медленно я могу есть практических любой хлеб, не только зерновой. Галеты, сухарики, крекеры. Но не часто и не много. Примерно месяц назад я начала есть даже обычные «Столичный» и «Столовый». И, о чудо, я могу есть пиццу! Особенно на настоящем тонком тесте. 3 куска, съеденных размеренно и с наслаждением, – это в порядке вещей. От пиццы у меня еще ни разу не было падения сахара в крови.
- Вместе с хлебом ко мне вернулись и бутерброды. Они вполне возможны при двух условиях: белка и жира на них должно быть в 2 раза больше чем хлеба и есть их нужно очень медленно.
- Кофе. Иногда я могу выпить за день 3 чашки заварного кофе с молоком, который я очень люблю. Латте, каппучино, американо очень меня радуют.
- Блины с жирной или белковой начинкой. День рождения моего сына пришелся на конец масленицы, и я напекла огромном количестве. Все ели и я тоже.
- Кисломолочные продукты. Ряженка, кефир, йогурты, творог – все могу. Иногда смешиваю их с запечёнными мюслями, но есть такой десерт надо в два раза медленнее.
- Мороженое. Могу) Фрукты с мороженым – идеальный вариант десерта для меня
- Торты. Почти не ем. Но если один кусок торта есть в течение 20-30 минут и после какого-то белкового блюда, то можно и справиться. Я ела Наполеон, Медовик, Тирамису, Чизкейк. Справедливости ради могу сказать, что я перестала их особенно любить. И часто после таких десертов остается ощущение тяжести и подташнивания. Так что уж лучше мороженку или сыр с фруктами.
- Гарниры и каши. Удивительно, но иногда макароны идут лучше, чем гречка или овсянка. Достаточно долго овсянка при каждом приеме вызывала у меня демпинг-синдром и гипогликемию. Так что на время я от нее отстала, и мы пока не мучаем друг друга. Рис хорошо идет с овощами и маслом, но суши вызывают гипоглекимию. В общем, идеальным гарниром остаются овощи.
- Супы. Борщ, солянка, щи, уха – все снова мне доступно. Крем-супы (из тыквы, брокколи, шпината) также подходят, но если в них нет большого количества муки.
- Шоколад. Практически любой, но оооооочень мало и ооооочень медленно.
- Сытные салаты: «Оливье», «Рыба под маринадом», «Селедка под шубой» и белковая вакханалия салат «Мимоза» — опять в моем рационе. Новый год спасен!
- Алкоголь. Красное сухое вино я стала позволять себе в разбавленном виде уже через 8 месяцев после операции. И это помогало с аппетитом. Сейчас могу пить и белое, и розовое, и даже игристое, но надо держать себя в руках: без желудка градус добирается до места назначения гораздо быстрее. Пока окружающие только разогреваются к бокалу четвертому, я после двух бокалов вина уже прилично хороша, а после трех уже неприлично хороша.Так что чередовать глоток вина и глоток воды — это вариант. Да, и еще, даже от небольшого количества вина, на следующий день бывает случается неслабое похмелье. Это состояние «ватной головы» напоминает мне отчасти состояние во время химиотерапии, что очень неприятно.
В принципе, можно было просто написать, что я могу есть все, кроме сдобных плюшек, только очень медленно. Но, надеюсь, кому-то интересны детали, как были интересны мне. Еще стоит добавить, что у каждого рацион свой, но все-таки к третьему году он становится очень обширным и сильно отличается от больничного первого стола.
Источник